Об Иосифе Бродском и не только…

Так сложилось, что за последние годы Кармиэль стал местом жительства литераторов широко известных и даже знаменитых.

У нас живёт сценарист известных фильмов, начиная с «Окна в Париж» Аркадий Тигай, у нас поселились Игорь Иртеньев и Алла Боссарт, сценарист Игорь Шприц, завтра прилетает на ПМЖ из Москвы киносценарист и талантливый писатель Анатолий Головков. И эти люди, в свою очередь, притягивают в наш город именитых гостей.

В частности, по «протекции» Игоря Шприца в субботний вечер состоялась встреча с тремя гостями, которые презентовали антологию, посвящённую памяти Иосифа Бродского. И Игорь Шприц любезно согласился рассказать и о дочери Иосифа Бродского, и о самой встрече.

Леонид Сорока

======================================================

МОЙ БРОДСКИЙ

У меня с Иосифом Бродским один родной город – Петербург. Разница в возрасте между мной и ним – шесть с половиной лет. И одна война, разделившая нас на два поколения, довоенное и послевоенное.

Когда Иосиф был уже сложившимся поэтом, я еще учился в школе, и мне было не до стихов. Фильм «Девять дней одного года» поломал мою судьбу и я, выросший в семье потомственных врачей, имея такую медицинскую фамилию, возжелал стать физиком. И стал. Лучше бы я этого не делал, но эту истину я осознал лет через тридцать…

Иосиф же всегда знал, что он поэт и ничего иного в своей жизни он не должен делать. Только слово, только тексты, только одиночество и сигареты. Наши жизненные пути пролегали в непересекающихся ленинградских плоскостях. И жили мы в разных, очень далеких районах – я в Лесном, на берегу Серебряного пруда. Иосиф вначале на Охте, а потом у церкви Преображенского полка, в котором до революции служил военврачом мой прадед.

Прошло много лет, я забросил физику и с безнадежным упорством графомана, мечтающего стать богатым и знаменитым, стал кропать пьесы. Стихи раньше проходили через меня как сквозь песок, не оставляя и следа. Но тут наступила перестройка и мне в руки попалась книжечка.

Одна тысяча девятьсот девяностый год. Стихотворения Иосифа Бродского. Так мы познакомились, правда, сам Иосиф об этом ничего не знал. Бродский стал частью меня, моего видения мира и моими мыслями. Но это было лишь началом…

Потом возникло собрание сочинений Иосифа Бродского. Я покупал том за томом. А затем произошло библейское чудо – в нашей квартире на проспекте Раевского появилась давняя подружка нашей дочери Настя Кузнецова и сказала: «Я дочь Бродского…» Мы с женой онемели от удивления, вгляделись в лицо Насти – и точно!

Можете сравнить два нижних снимка сами. Явно проступают черты молодого поэта…

Мать Насти, балерина Мария Кузнецова, призналась дочери только через двадцать с лишним лет после ее рождения.

Бродский знал, что у него помимо сына в Питере растет и дочь. Передавал подарки, звал к себе в гости. После признания матери Настя ждала звонка отца. Но пришло лишь известие о его смерти.

Шли годы, у Насти родился сын, внук поэта Александр.

Бродсковеды внимательно отслеживают взросление внука, резонно ожидая от него каких-то признаков гениальности. Но пока у парня все впереди – ему лишь четырнадцать.

Первым и главным исследователем творчества Бродского стала Валентина Полухина, профессор Килского университета в Великобритании. И когда Настя Кузнецова сообщила, что в марте они приезжают в Израиль представлять новую книгу Полухиной

”Из не забывших меня” Иосифу Бродскому, Inmemoriam (к 75-летию поэта)

– мы с женой сразу сказали: «Ждем вас всех в Кармиэле! И никаких No!»

Представление книги состоялось второго апреля в недавно открытом кармиэльском “GalleryClub”, что на cтаром мерказе. Свободных мест не было.

Краткое вступительное слово произнесла основательница клуба Анастасия Бильдер. Далее началось литературное пиршество…
Переводчик и филолог Андрей Олеар, доцент Томского университета, прочел несколько английских стихотворений Бродского в собственном переводе. Продемонстрировал миниатюрный томик Бродского, побывавший на Эвересте. И показал видеофильм о творчестве Бродского – это была израильская премьера фильма.

Валентина Полухина рассказала о годах знакомства с Иосифом, ответила на все вопросы поклонников поэта. В творческом багаже Полухиной более двадцати книг о Бродском. Мне она сказала, что у нее в загашнике есть не менее десятка тем для докторских диссертаций по Бродскому.

Однажды она спросила Иосифа – не находит ли тот, что русский язык болен? На что получила ответ – русский язык настолько громаден, настолько живой, что он просто не может быть больным. Он велик и здоров.
Настя Кузнецова, дочь поэта и переводчик прозаических текстов книги, покорила зрителей не только филологическим юмором, но и песнями на свои стихи.

Я знал, что в Питере у Насти есть собственная группа «Эмер», но никогда не слышал её живого исполнения… я даже боялся – а вдруг голос не тот, вдруг не та музыка, не те слова… Но после первой же Настиной песни страх ушел, осталось лишь наслаждение ее низким красивым голосом, стихами и профессиональной игрой на гитаре.

Игорь Иртеньев, сидевший рядом и слыхавший многих на этом свете, только удивлялся «Старик, это просто здорово! А где она была раньше?!» На что я отвечал «В Питере, дорогой…в Питере!»

Андрей Олеар не зря вознес томик Бродского на вершину Эвереста.

Иосиф Бродский – великий русский поэт. Его поэзия — одна из величайших вершин русского языка. На этом вечере не было посторонних людей. Все пришедшие знали и любили стихи Иосифа Бродского. Но скажу по себе – после этого вечера «Мой Бродский» стал мне неизмеримо дороже и ближе.

Игорь ШПРИЦ

Фото с встречи Фаины Ланцман

Читайте про то, как ЕДУТ ЛЕЧИТЬСЯ К ОЛЬГЕ В КАРМИЭЛЬ

НА ВСЕ СПЕКТАКЛИ И КОНЦЕРТЫ купить билеты в кассе «Браво»

Фоторепортажи на нашей странице Новости Кармиэля на Фeйсбуке