Синие ночи…

Читатели нашего сайта уже смирились с тем, что его редактор питает слабость к этому дню – 19 мая. И почти каждый год нависает со своими никому не нужными воспоминаниями, с этой датой связанными.

И это год тоже не исключение.

Тех, кого интересуют только городские новости, может эти заметки пропустить, ничего не потеряв.

Вместо эпиграфа

Дай бог памяти вспомнить работы мои.
Дать отчет обстоятельный в очерке сжатом
Я работал тогда пионерским вожатым
Там стояли два Ленина: бодрый старик
И угрюмый бутуз серебристого цвета

По утрам раздавался воинственный крик
«Будь готов», отражаясь у стен сельсовета.
Было много других серебристых химер –
Знаменосцы, горнисты, скульптура лосихи.
У забора трудился живой пионер,
Утоляя вручную любовь к поварихе.

Сергей Гандлевский

В Израиле существует выражением – мы, конечно, можем выйти из Газы, но Газа не может выйти из нас. Я думаю, и пионер в каждом из нас остался. Помнится, как самые отчаянные стеснялись ходить в галстуке и скомкав, прятали его поглубже в карман брюк. А надевали, только при входе в школу.

Вот и сейчас он у многих, скомканный, продолжает храниться где-то в самом дальнем уголке памяти. И можно ли забыть, как накануне приёма в пионеры мы старались не проспать и просили маму снова и снова прогладить этот алый треугольник. И можно ли винить нас в том, что в начале 50-х, при жизни вождя всех народов мы еще не читали материалов ХХ съезда партии.

А пионерские лагеря – это ведь совсем отдельная страница нашего становления. Первые влюбленности, безответные или принимаемые благосклонно…Дружбы, которые потом продолжались или были безвозвратно утеряны…

Так получилось, что уже в довольно зрелом возрасте я снова впал в пионерское детство, когда был приглашен работать в республиканскую пионерскую газету «Юный ленинец». После работы в «Киевской правде», органе обкома партии, когда надо было срочно ездить и собирать компромат то на одного директора совхоза, то на другого, в этой редакции я почувствовал вдруг себя в долгосрочном творческом отпуске.

Газета выходила тиражом в полтора миллиона экземпляров, попадала практически в каждый дом, где имелись школьники.

Врать приходилось намного меньше. И не так нагло. А халтурить тоже не хотелось – понимали, что не только дети читают наши опусы.

Команда собралась на редкость дружная. Многие писали и серьезно публиковались. Игорь Россоховатский вообще был уже всемирно известный фантаст, Миша Назаренко – замечательный бард, до сих пор по достоинству недооцененный…Правда, одна из его песен, как я слышал, недавно на Украине (ох уж это «на» или «в»!) стала хитом. А тогда его гитара создавала совершенно ни на что не похожую, как бы сказали, ауру.

Из-за терпимого режима работы редакционные дамы могли без большого убытка для работы не оставлять своим вниманием и семью…

А 19 мая мы все закрывали контору на ключ и отправлялись на природу. Закуски и выпивку готовили заранее. И так получилось, что этот день у нас был красным днем календаря.

Наступало лето – наступало время командировок в пионерские лагеря.

Крымские лагеря проходят отдельной страницей в моей жизни благодаря дружбе с замечательным и незабвенным Владимиром Натановичем Орловым.

Именно там, то в Алуште, то в Коктебеле, куда его постоянно звали начальники лагерей и считали за честь принять, он устраивался в какой-нибудь полу-собачьей будке, на обеды никогда не ходил. Запасался кипятильником, сыром и сухарями.

Там ему всегда хорошо писалось. Его любили вожатые. И не только платонически. А как его обожала детская аудитория. Когда он выходил на сцену, все знали, сейчас можно будет от души посмеяться. А я старался свою производственную необходимость совмещать с его творческой.

Потом наступили хорошие времена для общества и плохие для детских газет. «Юный ленинец» превратился в «Перемену», тираж его скукожился с полутора миллионов до полутора тысяч. А потом газета и вообще велела всем долго жить.

Её журналисты разбрелись кто куда. Кто на телевидение, кто во взрослую прессу.

Один из них стучит сейчас эти заметки.

И благодарен календарю за то, что он вернул его хоть на час в то такое непростое, но благословенное надеждами и мечтами время.

Л. Сорока

Фото shakko: иллюстрация