«Ленин всегда живой…»

Как-то случайно вышло на последней встрече в Литературной гостиной, что она прошла под улыбки и смех до слёз.

Тематика вроде бы не предполагала этого. Получилась своего рода шуточная Лениниана.

В прозе её представил Александр Хотомлянский.

В стихах замечательный Борис Шапиро.

И мы посчитали нечестным не познакомить с этими произведениями наших читателей.

ЧМТАЙТЕ НИЖЕ.

Александр Хотомлянский
Юбилейный концерт

Лев Давидович Берман не был профессиональным театральным постановщиком.

В свое время он получил инженерное образование, но, будучи натурой артистической и тонко чувствующей, никогда не расставался с мечтой реализовать себя на театральной сцене.

И в свободное от работы время руководил драматическим кружком.

А в канун празднования пятидесятилетия Великой октябрьской социалистической революции пригласили его в партком предприятия.

— Тут такое дело, Лев Давидович, — обратился к нему секретарь парткома . – Планируется провести сводный концерт городских самодеятельных коллективов. Мы тут посовещались и решили поручить вам организацию торжественного открытия этого концерта. Будут приглашены руководители города.

Так что не подведите! Ваша постановка должна быть не только торжественной, но и служить идеологической канвой всего концерта. В вашем распоряжении месяц. Успеете?

— Успеем! – уверенно ответил Лев Давидович.

По пути к месту основной работы Берман проигрывал различные варианты постановки торжественного открытия гала-концерта. Тогда и родилась у него идея воспроизвести на сцене сюжет картины Василия Хвостенко, на которой изображен Ленин, выступающий с броневика у Финляндского вокзала.

Берман представил сгруппировавшихся у основания броневика вооруженных солдат и матросов, готовых решительно броситься на свержение ненавистного им строя по первому зову вождя.

События должны воспроизводиться на фоне огромного красного полотнища, трепетавшего под воздействием мощных вентиляторов и освещаемого прожекторами из разных точек сцены.

Революционный дух солдат и матросов, а также их преданность идеям мировой революции передаются посредством сводного духового оркестра, а также хора, исполняющих Интернационал.

Техническая реализация этой сценической идеи не требовала больших материальных затрат. Макет броневика можно изготовить из фанеры в модельном цехе, солдат и матросов можно приодеть, используя фонды костюмерного цеха городского драмтеатра, все остальное – легко решаемые задачки.

Центральной проблемой стала фигура вождя пролетариата. В коллективе не было актера, который бы по своим внешним признакам хотя бы отдаленно соответствовал фактуре вождя.

Стали искать человека на стороне. Ведь исполнителю этой роли не нужны были никакие актерские данные.
Его задача состояла только в том, чтобы заблаговременно взобраться на башню броневика и в определенной позе простоять на ней не более десяти минут, пока не умолкнут заключительные аккорды оркестра и не опустится театральный занавес.

Кто-то сказал, что в литейном цехе работает слесарь, который по своим внешним признакам удивительно похож на Ленина – тот же рост, возраст, бородка и плешь. За это сходство его даже величали в цехе Ильичом, хотя на самом деле он был Андреем Степановичем. Важно было лишь внешнее сходство. Об уровне интеллекта и вредных привычках речь не шла.

Договорились с начальником цеха, чтобы Ильича на несколько дней перед торжествами командировали в наше распоряжение. Сам Ильич был безумно рад сыграть Ленина. Всё же три дня отгулов, а там, смотри, и всенародная слава придет.

Время, отпущенное на организацию постановки, неумолимо сокращалось. Несмотря на простоту задумки, много времени ушло на изготовление макета броневика, экипировку статистов, освещение сцены, координацию с другими творческими коллективами.

И чем меньше оставалось времени до контрольного прогона гала-концерта, тем беспокойнее становилось на душе у Льва Бермана. Нервничал, страдал бессонницей, будто предчувствовал что-то неладное.

За три дня до начала концерта Берман встретился с Ильичом в концертном зале, где проходила репетиция. От Ильича разило запахом алкоголя, но Берман, будучи человеком интеллигентным и весьма воспитанным, не счел возможным делать какие-либо замечания, а лишь подчеркнул, насколько велика ответственность Ильича в воплощаемом им образе вождя революции.

— Да вы не парьтесь. Сделаем все как надо, — заверил Ильич.

Искать другого Ленина не было уже ни сил, ни времени. Облачили нашего Ильича в драповое пальтишко, дали в руки кепку и подвели к лесенке, расположенной с тыльной стороны макета броневика, по которой он должен был взобраться на башню и застыть на ней в позе «буревестника революции». Повторили эту процедуру несколько раз. Ильич оказался вполне вменяемым. Он успешно уяснил свое место и роль в предполагаемой мистерии.

Прогон всего концерта был назначен за несколько дней до юбилейной даты. Все творческие коллективы находились в состоянии полной боевой готовности. Предстартовое напряжение выражалось в повышенной эмоциональности, суете, какой-то неразберихе. В назначенный час все были в сборе.

Все, кроме Ильича.

Лев Берман метался по гримёркам, служебным и хозяйственным помещениям в поисках пропавшего Ленина.

— Ленина не видели? – спрашивал он всех, кто встречался на его пути.

— Какого Ленина?

— Как это какого? Ильича! Из литейного цеха. Слесаря.

— Ожил, что ли?

— Он, что, умер? Он же такой молодой, да и концерт ещё впереди.

«Наверняка, крыша поехала», думали встречные, вращая пальцем у виска.

– Ну, Ленин, сука. Сорвёшь концерт, убью! – метал молнии Берман.

На генеральную репетицию уже прибыли второй секретарь горкома, партийные функционеры, начальник первого отдела комбината, другие ответственные лица.

Только Ленина все ещё не было.

Уже занял свое место дирижер, и оркестранты приводили в полную готовность свои инструменты.

Ленин так и не появился.

Бедный Лев Давидович! На него жалко было смотреть. В эти минуты он, наверняка, подумывал о самоубийстве. И тут, за миг до практической реализации своих греховных намерений перед его глазами буквально возникает Ильич.

— Сволочь! Быстро на броневик! Потом поговорим!

Было бы сказано! Не то, что быстро, но даже медленно исполнить указания своего театрального наставника он не был в состоянии. Ленин еле держался на ногах.

На помощь бросились солдаты и матросы. Преодолевая сопротивление Ильича, его с огромными трудностями водрузили на башню броневика.

— Замри и не вздумай двигаться, — отчеканил в отчаянии Берман.

В это время грянул оркестр. Под мелодию Интернационала медленно поднялась занавес, и перед членами партийной комиссии предстала хорошо знакомая картина выступления Ленина у Финляндского вокзала.

Трепетавший на холодном ветру алый стяг, блики света и общая композиция создавали иллюзию реальности давно минувших событий.

Но не успели члены высокой комиссии оценить работу постановщика, как обнаружили, что Ленин не просто монумент, как было задумано гениальным новатором — постановщиком Берманом, а еще и полон сил и энергии.

Оживший вдруг Ленин характерным движением рук стал призывать солдат и матросов, стоявших у броневика, к немедленному свержению временного правительства.

Статисты подумали, что в сценарий внесены изменения и, взяв наперевес свои деревянные штыковые винтовки, двинулись к рампе и замерли на краю зияющей оркестровой ямы.

Ильич вошёл в раж, но под заключительные аккорды Интернационала потерял равновесие и грохнулся вниз со словами:

— Всех порвём, спасем Россию!

Его подхватили солдаты и матросы, сгрудившиеся у подножия броневика.

— Занавес! – вне себя закричал Берман, поседевший за время выступления Ильича.

Если бы в ту минуту у него был пистолет, то он непременно привел бы его в действие.

— Задушу, гад! – бросился Берман к Ильичу с самыми серьезными намерениями лишить его никчемного существования. К счастью, солдаты и матросы – участники массовки – бросились на выручку своего идейного побратима.

В то время, как за кулисами кипели страсти, на авансцене продолжался просмотр других участников гала-концерта. Наконец, программа была исчерпана и члены комиссии перешли к обсуждению каждого концертного номера. Не поверите, но наиболее сильное впечатление на членов комиссии произвел пролог к концерту. Оживший монумент, и та экспрессия, с которой Ильич сыграл роль Ленина, по мнению членов партийной комиссии,  достойно представили роль вождя и пролетариата в борьбе за счастье народных масс.

======================================================

Борис ШАПИРО

ХОДОКИ У ЛЕНИНА

Я смотрю на картину, пытаясь понять,
что же думали те, кто сейчас на картине,
ходоков было трое, не шесть и не пять,
поучаствуйте вместе со мной в викторине.

— Ну и запах! — подумал Ильич в первый миг, —
не хотел их принять, только скажут: зазнался,
а вот тот, что по виду совсем уж старик,
так воняет, зараза, видать, обосрался.

Говорили о многом: земля, урожай,
но наивными были они в своей массе:
понадеялись, видно, на сахар и чай,
но облом, и без чая ушли восвояси.

Ленин был недоволен, сказал он жене:
— Не снимают лаптей, вишь, натоптано в зале,
не пускай ты их больше, Надюша, ко мне,
навоняли, заразы, и ручку украли.

Это Ленин подумал, а что ходоки?
И у них неприятный осадок остался:
— Зря пришли, — говорили потом мужики,-
видно, болен Ильич, коль при нас обосрался.

———————————————

Фоторепортажи на нашей странице Новости Кармиэля на Фeйсбуке